Не было и тени сомнения, в каком направлении вести бренд и какие ценности раскрывать. В масштабе истории совсем недавно женщины НЕ могли учиться, НЕ имели права голоса, НЕ выбирали мужа, НЕ занимали посты и должности, НЕ распоряжались своим телом и имуществом. Для каторжного, тяжелого труда пол значения не имел: за одну и ту же работу женщина получала меньше, чем мужчина, а возвращаясь домой, у нее начиналась вторая, не менее тяжелая смена — быт и дети. И она ничего не могла возразить против этого — ее не защищал ни закон, ни общество.

Чтобы изменить порядок вещей, который большинством ошибочно воспринимался как «нормальный», необходимо было менять законы, сдвигать тектонические плиты устоев и общественного мнения. Но кому это было делать, если женщины не имели права голоса, а значит и представлять свои интересы не могли? Абигейл Смит Адамс, одна из первых феминисток в США, писала своему мужу — второму американскому президенту: «Мы не станем подчиняться законам, в принятии которых мы не участвовали, и власти, которая не представляет наших интересов».

Безусловно, были мужчины с прогрессивными взглядами, которые понимали, что этот перекос в мироустройстве и сознании людей не ведет к развитию общества, но их были единицы. Смелые общественные деятели, писатели и ораторы выдвигали шокирующие идеи, что женщины такие же люди, как и мужчины, и должны иметь такие же права и свободы. Это возмущало скрепные умы, пугало новизной и пахло дикостью, нарушало «священный» порядок вещей. И женщины начали действовать.

Понятию феминизма предшествовали суфражистки, которые боролись именно за возможность голосовать (от французского suffrage — избирательное право). Мирные митинги с призывами дать избирательное право женщинам не имели должного воздействия — на протестующих смотрели как на взбалмошных и истеричных и просто ждали, когда ж отпустит (знакомо? Так делают и сейчас: не воспринимают всерьез, а ждут, когда пройдет «твой ПМС»). Активистки перешли к более решительным мерам, чтобы их наконец услышали: били стекла, устраивали поджоги, пытались взять парламент штурмом, писали свои лозунги на стенах.

Можно как угодно относиться к такому проявлению требований, но факт остается фактом — они положили начало феномену феминизма, сделали возможным то, что мы сейчас это пишем, а вы читаете. Только тогда женщин заметили, но стали опасаться. Они регулярно попадали в тюрьмы и устраивали голодовки, подвергались физическому и сексуализированному насилию, были отовсюду гонимы. Феминистки вызывали страх под маской агрессии, да и в 2022 году далеко не все понимают суть движения и относятся к нему с опаской, если не с открытым негативом. Почему? Всё та же архаичная догма, по которой не мы выбираем свое место, а нам его указывают.

Для размышлений: мужчине феминизм полезен не меньше, чем женщине. Вдумайтесь, как сильно на парней, мужей, отцов и братьев давит пресловутое «ты должен», «ты обязан», «мужчине не пристало плакать», «это не мужское поведение», «ты ведешь себя как баба» (прямое словесное подтверждение, что вести себя как женщина, а значит и быть ею — это ниже человеческого достоинства). Так почему же мужчины недолюбливают феминисток? Потому что опасаются, что они хотят занять их место. А разве нам это надо?

Феминизм — это свобода быть тем, кем ты хочешь быть, и самому определять свое место в жизни. Мы полностью согласны с тем, что говорила великолепная Мэри Уолстонкрафт: «Мне не нужно, чтобы женщины имели власть над мужчинами; я хочу чтобы они обладали властью над самими собой». Now you go, girl!